PoliticMain

В 2005 г. историк и политолог В. Д. Соловей опубликовал книгу «Русская история: новое прочтение» [15]. В ней содержатся радикальные и далеко ведущие утверждения о природе этничности, о русском народе, его истории и его будущем.

Автор — человек образованный, историк, доктор наук, сотрудник Российской Академии наук и эксперт «Горбачев-фонда», известный в кругах современных политологов. Значит, к книге его следует отнестись серьезно и рассмотреть ее главные положения. Они разделяются на две группы, первую составляют рассуждения о том, что такое этничность и как она связана со средой обитания этноса и культурой. Глава 1 так и называется — «Природа этноса/этничности». Представления об этничности излагаются в связи со свойствами и историей русского народа, но носят общий характер.

Вторая группа утверждений посвящена теме «русские и Империя» (или «русские и СССР»), из которой делается вывод, что именно русский народ уничтожил Российскую империю, а затем и ее восстановленную большевиками версию — СССР. Уничтожил потому, что устал нести бремя державности, рассердился сначала на православие, а потом и на коммунизм.

Рассмотрим представления об этничности. С рядом общих положений можно согласиться, например, с таким: «Главный субъект, «движитель» истории — народ. Не институты, включая государство, не социальные, политические или культурные агенты (элиты, классы, партии, религиозные общины и т. д.), не анонимные социологические универсалии (модернизация, индустриализация, глобализация и т. д.), а народ, который понимается… как способная к коллективному волеизъявлению и обладающая общей волей группа людей» (с. 19).200 Это положение, несмотря на официальную монархическую, церковную или классовую риторику, было укоренено в русской культуре и в массовом сознании. Из него исходили и практические политики, и создатели больших социологических теорий (например, евразийства или даже марксизма).

Расхождения начинаются на следующем, более фундаментальном уровне — при трактовке природы того механизма, который соединяет людей в народы. Речь идет о явлении этничности. Автор так оценивает тот уровень, на который претендует его труд: «Книга, которую держит в руках читатель, предлагает новую парадигму в понимании отечественной истории. Как свойственно парадигмам, она основывается на небольшом числе утверждений дотеоретического характера — считающихся самоочевидными аксиом, научная истинность которых не может быть доказана» (с. 303).

Итак, новая парадигма, ни более, ни менее. Типа парадигмы Ньютона в представлении о мироздании. Мнение, будто свойство парадигм заключается в том, что «научная истинность их аксиом не может быть доказана», есть новое слово в философии науки. С опытом оно не согласуется. Ведь для того Галилей и шлифовал линзы своего телескопа, чтобы доказывать основания парадигмы Коперника с помощью наблюдения. О Ньютоне и говорить нечего — его законы доказаны и математически, и опытным путем. При этом аксиомы ньютонианства как раз не были самоочевидными — очевидными казались аксиомы Аристотеля (вроде того, что камень падает быстрее перышка).

К чему же сводится главная аксиома новой парадигмы отечественной истории, которую предлагает Соловей? К тому, что этничность есть биологическое свойство человека, зафиксированное в материальных структурах его генетического аппарата. Но что же тут нового? Эта проблема обсуждается давным-давно. В обзоре начала 90-х годов XX века читаем: «В основе представлений о нации может лежать расовый или генетический принцип. В своей пророческой лекции 1882 г. о национализме Эрнест Ренан предупреждал европейцев об опасности расовых и генетических иллюзий по этому поводу, указывая на факт генетической смешанности всех народов континента» (см. [16, с. 145]).

В приложении к русскому народу эта парадигма, по словам автора, означает следующее: «Новое понимание этничности дает недвусмысленный и шокирующий ответ на сакраментальный вопрос русского национального дискурса: что значит быть русским, что такое русскость. Русскость — не культура, не религия, не язык, не самосознание. Русскость — это кровь, кровь как носитель социальных инстинктов восприятия и действия. Кровь (или биологическая русскость) составляет стержень, к которому тяготеют внешние проявления русскости» (с. 306).

И это утверждение («Русскость — это кровь!») он называет самоочевидной аксиомой! Дожили мы в XXI веке!

Соловей несколько раз напоминает на протяжении книги, что его концепция — научная, а та критика, которую она наверняка вызовет — ненаучная, идеологическая. Он пишет: «Утверждение об этничности как биологической данности, во многом предопределяющей социальные процессы, составляет кошмар ревнителей политической корректности и либерально ангажированной науки: если этничность носит врожденный характер, ее нельзя сменить подобно перчаткам; судьба народов в истории в значительной мере есть реализация их врожденных этнических качеств» (с. 57). Мол, религию люди, конечно же, меняют подобно перчаткам, а вот, скажем, обрусеть немцу или татарину — никак не выйдет. Кровь себя покажет хоть в десятом поколении.