PoliticMain

Еще раз подчеркну, что американские ученые моделировали щадящий вариант развития советского хозяйства без коллективизации, совершенно отвлекаясь от второй части того «заколдованного круга», в который попала экономика СССР – необходимости срочной, еще более форсированной индустриализации. А единственным источником ресурсов для нее была деревня – и как производитель хлеба на экспорт, и как источник трудовых рук. Поэтому тот прирост производства в 10%, который обещает оптимистическая модель, реально не давал возможности изъятия из деревни никаких средств для индустриализации.

На этом можно поставить точку и честно признать, что никакой возможности обойтись в 30-е годы без коллективизации сельского хозяйства в СССР не было. А чтобы не повторялись катастрофы, подобные голоду 1932/33 г., надо при проведении реформ «знать общество, в котором живем».

Второй большой идеологический «антиколхозный» блок исходит из того, что советское сельское хозяйство было непродуктивным и регрессивным, оно не только не развивалось, но даже деградировало после 1913 г. В мягкой форме эта мысль высказана демократами М.Урновым и О.Лацисом в приведенных выше рассуждениях. В гротескном виде – в уже упомянутой статье Д.Балашова «Наших бьют!».

Он пишет: «…не надо забывать про минувшие 70 советских лет, за которые нашу страну превратили в колониальный сырьевой придаток Запада… Да, конечно, – спутники и все прочее. Но! 80% продуктов в стране производилось на приусадебных участках… Эти несчастные „сотки“ занимали всего 4% пахотной земли! И обрабатывались в основном тяпкой, мотыгой и граблями. То есть – наша милая власть сумела отбросить наше земледелие на тысячи лет назад, в прошлое, к временам мотыжного земледелия. Это надо твердо все понимать…».

Сразу скажу, что «понимать это» нельзя – ни твердо, ни мягко. Утверждения эти иррациональны, это символ веры34. Подумайте только – 80% продуктов в СССР производили на «сотках», мотыгами! Как не стыдно печатать такую чушь. С 1985 по 1989 гг. личные хозяйства давали стабильно лишь малую часть всей продукции сельского хозяйства СССР, выраженную в сопоставимых ценах 1983 г. Но даже если этого не знать, подумала бы редакция газеты – ведь подсчитать не трудно. В результате нынешней реформы, как выражались специалисты, «село отступило на подворья». Иными словами, по сравнению с колхозами существенно усилилось приусадебное хозяйство – по дворам разобрали колхозный скот, инвентарь, значительную часть техники. Значит, если большие хозяйства производили всего 20% продукта, то даже если бы они полностью прекратили производство, а подворья всего лишь сохранили прежний его уровень, то спад производства в России не мог бы превысить 20%. А он уже превысил 50% – при усилении подворья.

С конца XIX века в России было налажено широкое изучение семейных бюджетов крестьян. Оно велось и в СССР. Из них видно, что роль личного хозяйства («соток») в бюджете колхозников в спокойный период жизни уменьшалась, а доход от колхоза – увеличивался. В 1980 г. эти два источника доходов относились, в процентах от всех доходов, как 27,5: 47,9, а в 1989 г. – как 24,9: 51,9.

Те, кто знал село, культивировали миф о том, что СССР кормится с «соток», злонамеренно, а не по ошибке. Ведь большое хозяйство (колхоз) и приусадебный участок не были альтернативами и не конкурировали друг с другом. Именно создание такой гибридной двойственной системы и стало той формулой, при достижении которой крестьянство согласилось на коллективизацию.

Это были две неразрывно связанные части одной колхозной производственно-бытовой системы. Противопоставлять их было глупо (вернее, глупо было гражданам верить этому противопоставлению, потому что сами антиколхозные идеологи прекрасно знали, в чем дело).

Колхоз и личное хозяйство были связаны технологически – в обоих использовались машины, кадры, горючее, удобрение и другие ресурсы колхоза. Предоставление этих ресурсов было одной из форм распределения доходов кооператива между его членами. Пытаясь развеять примитивный миф о «сотках и мотыгах», в печати несколько раз выступали видные организаторы колхозного производства. Они очень доходчиво и убедительно объясняли, что противопоставлять колхоз и личное хозяйство колхозников глупо, что продуктивность «соток» основана на взаимодействии с большим хозяйством. Нет, наш средний горожанин на уровень системного мышления, каким владели колхозники, подняться уже не мог.