PoliticMain

В этой связи представляет интерес проблема Калининградской области.

Исторически земли бывшей Восточной Пруссии никогда не принадлежали России. Они были присоединены к СССР в 1945 году — по праву завоевания и в качестве компенсации за вероломное нападение гитлеровской Германии. Статус Калининградской области как российской территории был подтвержден Потсдамской конференцией и окончательно урегулирован совещанием в Хельсинки, провозгласившим принцип нерушимости послевоенных границ.

Права России на Восточную Пруссию представляются вполне легитимными, хотя не следует забывать, что распад СССР перечеркнул Потсдамские и Хельсинские соглашения, что привело в 1990-е годы к переформатированию европейского континента и появлению на его карте нескольких новых независимых государств. В сущности, Германия в любой момент может поставить вопрос о возвращении области — в порядке реституции или на основании того или иного правильно организованного референдума.

Эта политическая опасность будет постоянно висеть над Россией.

В рамке региональной геополитики Восточная Пруссия определена как часть Северо-Западного Федерального округа. Однако область отделена от остальных земель России территорией прибалтийских государств, настроенных по отношению к своей бывшей метрополии весьма недружественно. Тяготение Литвы, Латвии и Эстонии к Европейскому союзу и НАТО резко повышает транспортное сопротивление их магистралей в отношении российских товаров и пассажиров. Понятно, что компромисс здесь возможен, однако в обмен на «особый статус» российских транзитных перевозок через Прибалтику, Запад, несомненно, потребует — и получит — соответствующие уступки в какой-либо другой сфере. При этом сухопутная блокада Восточной Пруссии будет оставаться перманентной угрозой.

Морские коммуникации с эксклавом, к сожалению, тоже не вполне надежны — как по причине сезонного характера судоходства на Балтике, так и в связи с неудобством Калининградского (да и Санкт-Петербургского) морского порта.

Таким образом, Восточная Пруссия не может быть удержана Россией — по крайней мере, в рамках позиционной игры на «мировой шахматной доске». Опыт истории показывает, что любые попытки сохранить за собой географически изолированный эксклав чреваты национальной катастрофой. Примером тому — судьба Германии и Пакистана.

Это, разумеется, не значит, что Калининградская область должна быть немедленно ассоциирована с Германией или другими странами ЕС. Ее можно и должно удерживать тактически, за счет тех или иных международных комбинаций, принимая на себя всю экономическую нерентабельность владения этим изолированным «плацдармом». Причины, заставляющие вести столь сложную игру, заключены в геополитическом потенциале региона, пусть и не очень большом, но для России существенном, и прежде всего в его высокой внешней открытости. Восточная Пруссия, представляя собой статическую геополитическую слабость, вместе с тем образует динамический геокультурный ресурс. Иными словами, контроль над этой землей принесет России пользу, и именно в тот момент, когда страна перейдет от тотальной обороны к активному обмену смыслами с окружающим миром и затем к экспансии своих смыслов.

Кроме этих «высоких материй» следует также учитывать простой геополитический фактор: Прибалтийские государства, разумеется, блокируют Восточную Пруссию. Но со своей стороны и Восточная Пруссия блокирует Прибалтийские государства, нарушая их связи с ЕС.