PoliticMain

В этой главе приведено довольно много статистических данных. Часть читателей их отвергает в принципе – они «не верят статистике». Это глубоко ошибочная позиция.

Да, существует недоверие к статистике вообще (мол, статистика – «вид лжи»). Такое недоверие бессодержательно – любое измерение может быть ложью, особенно если его не понимаешь. Какой смысл, например, измерять температуру дикарю, если он не знает, что такое температура и что она говорит о состоянии здоровья. А если тебе это объяснили, то глупо отказываться от термометра.

Ложь при использовании измерений обычно кроется «в порах», на гранях. Прежде всего, можно подозревать манипуляцию, когда измеряют неизмеримую или даже неформализуемую величину и затем делают утверждения типа «Жить стало вдвое веселей», «С новыми памперсами попки стали на 40% здоровее». Легко манипулировать относительными величинами, всяческими индексами. Еще легче – средними величинами при большой неоднородности объекта («средняя температура по больнице» или «средние доходы в РФ»). Гораздо труднее ложно толковать абсолютные натурные показатели (например, число голов крупного рогатого скота, количество тракторов или тонн нефти). Здесь качество измерений зависит, скорее, от качества системы сбора информации. Это можно оценить, и обычно ошибка не настолько велика, чтобы принципиально повлиять на вывод.

Крупных сознательных фальсификаций в системе натурных показателей быть не может, поэтому утверждение типа «советской (или, наоборот, российской) статистике верить нельзя» ложно в принципе. Да, верить (как и не верить) нельзя, когда говорят, что советские попки стали на 40% здоровее. Но когда говорят, что в РФ стало на два миллиона попок меньше, чем пять лет назад, то это весьма надежное утверждение.

Нельзя безоговорочно верить первым членам гомологических рядов (например, показателям первых пятилеток) – они всегда аномальны, ибо измеряются в состоянии хаоса зарождения ряда. А когда складывается стабильная система статистики, то она отражает межотраслевой баланс , и крупные фальсификации сразу обнаруживаются, причем кричащим образом.

Но статистика – настолько дорогая и необходимая система, что никто не будет ее создавать для того, чтобы обмануть ЦРУ или своего колхозника. Это предположение нелепо, никакое государство не в состоянии вести двойную бухгалтерию – одну для своих целей, другую для идеологического обмана. Для целей идеологии вполне достаточно засекречивать натурные показатели, а в политических выступлениях применять побольше туманных показателей. Кстати, проверка советской статистики была любимым делом американской советологии, и эти работы полезно читать. Ибо там наше бытие просчитывается с другими, нежели у нас, методиками, что проясняет некоторые моменты.

Мелкие надувательства, которые бывают в статистике, не страшны, поскольку они проявляются сразу же – именно при взгляде на баланс. Лет пять назад энтузиасты реформы стали кричать о буме в жилищном строительстве. Но данные по производству и импорту стройматериалов и оборудования показывали реальность. Для того бума, о котором они кричали, не существовало ни цемента, ни оконного стекла, ни унитазов. Нестыковка сразу бросалась в глаза.

Кроме того, важным средством контроля, доступным читателю, является сравнение показателей, полученных независимыми методами, подходя к объекту «с разных сторон». Например, важным индикатором благосостояния общества является статистика продаж – скажем, продуктов питания. Но важные коррективы вносит и прямое измерение потребления, тем более разными группами населения. Оно достигается изучением семейных бюджетов , которое в широких масштабах было начато в России уже в конце XIX в. В советское время проводилось регулярное изучение семейных бюджетов 90 тыс. семей. Сейчас размах гораздо меньше, но такая работа продолжается.